Стихи

             9-е Мая

– Слышь, братишка, опять
В этот день у могилы толпа.
Не дадут нынче спать –
Как стемнеет, начнется пальба!
Нам послушать бы  песен
Про то,  как хотелось живыми
Припасть до родимой земли...
Да легли мы вот здесь –
Где нас пули чужие нашли. 
  
– Да, браток, пошумят-погалдят...
Постреляют цветными огнями
Над нами,
И где-то парад
Проведут – для ребят,
Что для всех отстояли Отчизну. 

– Для ребят?..
Для живых ещё наших ребят...

– ...а ещё нынче нас одарили цветами!
Мы таких не видали при жизни.
Жаль, два метра над нами
Не дают аромат их услышать.

– Скоро встретимся с Федькой –
Пулемётчиком был в батальоне –
Он расскажет, как пахнут те чудо-цветы –
Уж не редькой!

– Больно, 
Думаешь ты,
Ему старые раны доселе носить?
Получил он их в первую осень...

– Вот и спросим...

– И про жизнь – как там, в старости быть? –
Надо будет спросить. 

             Иногда я в Вас нуждаюсь...

 Я ничего не обещаю 
 И тоже ничего не жду.
 Но иногда я в Вас нуждаюсь, 
 Мой тонко чувствующий друг.
 Позвольте редко, в час несчастный, 
 Когда мне хочется кричать - 
 О нет, не надо слов участья! - 
 За чашкой кофе с сигаретой 
 Мне б с Вами только помолчать.
                   

         Летний восход солнца
 
 Красок смешанных радуга – в алый, в лазурь.
 Ты, Художник Любезный, смелее рисуй
 Ветер солнечный, в небо поднявший канву,
 По которой всплывёт жаркий диск поутру.

 И лицо нарисуй, по которому нить
 Золотая проляжет, боясь разбудить.

 ...Тёплый луч на любимой и сонной щеке
 Поцелуем ловлю – на своём языке
 Задержу эту негу, и мягкость, и вкус...

 Что же дальше?.. 
 Ах, я рисовать не берусь.
                      

        Сад камней в Коясане

 Белый фонарь – ночь в пепел размыта.
 К саду камней ветром прибита
 Бабочка – летний цветок.

 Танец на крыльях в медленном свете –
 Может быть это – трогать не смейте – 
 Чья-то живая душа:

 Вверх, вверх! – и – 
 Снова на камень!

 Вверх, вверх! – вниз! – 
 Взглядом ласкаю
 Бабочку-Летний цветок.

 Пляшущий в воздухе крохотный веер
 Словно о чем-то далеком жалеет.
 До безмятежности – шаг:

 Взмах – и закрыто – взмах – и забыто!
 Мелкий песок пересеян сквозь сито. 
 Бабочка-Летний цветок:

 Вверх, вверх! – и – 
 Снова на камень!

 Вверх, вверх! – вниз! – 
 Взглядом ласкаю
 Бабочку-Летний цветок.
                    

     Поэту и учителю

                            А.А.Борисову

 Не жду твоей учтивой похвалы
 И разговоров не желаю праздных –
 Я не хочу, чтоб весь душевный пыл
 Послойно в пустословье был размазан.

 Довольно будет краткости такой,
 Чтоб только – в миг души немого крика –
 Не забывали оба – мы с тобой 
 На расстоянии компьютерного "клика".

 А может, вовсе не нужны слова?
 Что большего дадут они, чем дали?.. –
 Слова в молитву превращая сам,
 Молиться ими – и меня заставил.
             

           Юбиляру

 Между серебром и кровью – что там, в памяти твоей?
 Между прожитым и новью пьешь рассол или елей?
 Сердце много ли печалей – черных, светлых и цветных –
 По артериям качает, целя в пах или под дых?
 Чем заполнены страницы избранных и просто дней? –
 Водка, должности, девицы, быт, зарплата, сонм друзей?
 Знаешь, всё не интересно! Не о том бы вспоминать – 
 Не о серо-пьяно-пресном и скрипела ли кровать...
 Пусть ты горд и важен с виду (ты умеешь сделать вид...) –
 Вспомни самую обиду, самый кайф и самый стыд,
 Самое богатство-бедность – пир и хлебушка ломоть;
 Самую любовь и нежность, самую родную плоть...
 Самых дальних... 
 Самых рядом... –
 Небольшая будет рать. 

 Эй, ты сердишься? 
 Не надо... –
 Кто-то должен был сказать...
                   

        О фарисеях

 Я столько лет живу на этом свете
 И знаю цену нервной похвале!
 Я не нуждаюсь в двойственном совете
 И не сдаюсь завистливой хуле.

 О, сколько взглядов я перетерпела:
 Ревнивых, лживых и банально злых,
 Таких, чьей лести не было предела,
 И ренегатских, целящих под дых.

 И если той же не плачу монетой -
 Не значит, что предательски слаба,
 А чтобы после не стоять за это
 У общего позорного столба.  
                        

       Женский романс

 Я, словно в кадре старого кино, 
 Тебя ждала под куполом вокзала
 И памяти прокисшее вино
 По капле точно в сердце проливала.

 Явились разом тысячи разлук,
 Когда мне вспоминалось: ты – как жалом! –  
 В тот давний вечер уколол: «Мой друг,
 Я к новой жизни завтра уезжаю!»  

 Твой взгляд мне говорил, чтоб не ждала...
 И возмущаться было неуместно,
 Ведь мной распоряжался ты всегда
 Как некой тварью вовсе бессловесной!

 Тогда приникла к твоему плечу –
 Как голову на плаху положила.
 И вот сейчас – встречаю... Не хочу
 Я новых ран, и старые все живы!

 Мне прочь уйти! не повторить опять
 Саднящей повести – ты так непостоянен!..
 Но в микрофон судьба сказала: ...пять
 Минут осталось до прибытия «Сапсана»...

 ...Свои обиды бо`льные взяла 
 И нарядила в радости рубахи,
 Воскликнув: «С возвращеньем! Как дела?»
 И понимая, что опять –  на плахе...
                 

        Босиком
 
 Босиком по росе предрассветной пройдусь:
 Словно жемчуг седой из оборванных бус –
 На зелёных купинах, на жёлтых цветах –
 Под шагами моими рассыплется впрах.

 Из акаций до неба поднимется трель –
 То малиновка – мой заревой менестрель.
 Под невинную песню её – "фьюр-ли-ри!" – 
 Встречу первые всплески июльской зари.

 Не спеша подойду к разомлевшей реке.
 Там следы на песке, как строка на листке:
 Те, что меньше – с моими следами точь-в-точь,
 А его – у причала закончились в ночь.
                               

       Начни бескровную охоту...

 Начни бескровную охоту.
 Ты знаешь – кто я. Знаю – кто ты.
 Смелее! 
 Помни – страх мой сладок,
 Напрасных не таю загадок.
 Я – лань-испуганная-птица,
 Волчица-дикая-тигрица.
 Они все – я. 
 Я – все они.
 Поймай, настигни, догони!
 Томителен наш бег мятежный, 
 Дразни меня, охотник нежный, 
 Прямой стрелой и луком медным – 
 Счастливым будет 
 Вздох победный!
 Предчувствую – ты ближе, ближе... –
 Дыхание твоё услышу –
 Сам воздух шире, ярче, жарче –
 Нет, не кричу – 
 Едва не плачу!..

 ...Твою ладонь своей накрыла –
 И с этим ангелом двукрылым
 Явило чувство-совершенство
 Страну бескрайнего блаженства.

 В стране той, жаль, нельзя остаться,
 И надо, надо возвращаться.
                         

      Ночь бросает усталые тени...

 Ночь бросает усталые тени в подлунном саду,
 И на первый морозец – бесснежный и очень несмелый –
 Как остатки живительной силы, плашмя упадут
 Силуэты коряжистых лип и торжественных елей.

 ...Мне сегодня не спится, иду лабиринтом аллей.
 Тонкий лёд так покорно ломается в крохотных лужах!
 Прячу в тени деревьев свою безотрадную тень –
 Не отдамся Луне, я капризам её не послушна.

 Диск, упрямо повиснувший в небе, хочу обогнать.
 Ускоряю шаги – я бегу – всё быстрее, быстрее!
 Поднимаю глаза – он как будто смеётся – опять
 Надо мной, не отстал, даже вырос – как будто бы зреет.

 Между чёрных вершин – закопчённых огарков свечей –
 Оставляю Луну, возвращаюсь в убежище спальни...
 Просыпаюсь. Тот сад вспоминаю – ночной и ничей.
 А знакомая ветка спасительно бьется о ставню. 
                                          

     Детская фотография

 Мама, а где же то красное платье?..
 И этот вот красный капроновый бантик – 
 Его ты в косичку мою заплетала – 
 Когда так случилось, что их – вдруг не стало?

 Мне видеть цвета не мешает нисколько
 На фото моём чёрно-белая ёлка:
 Снежинок белёсых – пластмассовых – стая;
 Как тень – табурет (мне служил пьедесталом); 
 Бумажных гирлянд сероватые нити;
 Глаза... будто молят: "Ну, что вы хотите?!" 
 И в робкой ладошке сжимаю при этом
 Огромное яблоко красного цвета
 (сейчас вот как в детство открылось окошко: 
 мне палец колола его плодоножка).
 А странный наш гость, не теряя запала, – 
 Его ты Морозом смешно называла – 
 Стихов попрошайничал снова и снова, 
 Затем приуныл, не добившись ни слова.

 А после ухода Мороза несносного
 Письмо принесли нам от бабушки Тоси.
 Его ты открыла... и стала печальной.
 Ты помнишь, ответ мы вдвоём сочиняли
 И я в тесноту голубого конверта
 Вместить не смогла ни единой конфеты!
 "А можно ей фантик отправить?.. – спросила, – 
 Вот, самый блестящий и самый красивый!"
 Но ты почему-то твердила: "Не надо..." 
 Хоть вкусно ванильным он пах шоколадом.

 Сегодня мне грустно смотреть на девчонку
 С испуганным взглядом под маленькой чёлкой,
 Сжимающей яблоко – словно спасенье
 В нём было от странного псевдовеселья.  
                               

      Метель

 Метель 
 Озлобилась, 
 Взвихрилась, 
 Вдоль долины прочь понесла, 
 Стерев опольный контур –

 Земля и небо – стало всё едино! –

 Дню уходящему 
 Бесчинствуя вдогонку,
 Стога вскосматила 
 Под собственные гимны;

 Теряя пыл, вбирала кровь рябины,

 И, выдохшись, прижалась к горизонту.
                  

      Наблюдаю весну из окна...

 Наблюдаю весну из окна –  
 Мы с ней обе едва ото сна! –
 Чёрный снег на зелёной траве
 Всё не верит теплу на дворе.

 Небогат мой пейзаж за окном:
 Три высотки, две кошки с котом.
 Да ещё карусель – лета ждёт,
 Вот не красят её пятый год...

 Сквозь повислые ветви берёз
 Вижу бабку, с ней старенький пёс, 
 По асфальту идут не спеша –
 Мерно боты шуршат – ша... ша... ша...

 Вот мамаша несёт грудничка,
 Под одеждами – пульс родничка; 
 Спит дитя, видит детские сны, 
 Дышит воздухом первой весны.
                
          ***

                                                              "Новости"
                                                                  Рассказ

       Телевизор работал весь вечер - создавал привычный звуковой фон. Никто не смотрел на экран. Каждый занимался своим делом - жена мыла посуду после ужина, а муж, водрузив на обеденный стол ноутбук, просматривал почту. Рядом, на ковре возле стола, их пятилетний сын играл в автомобильную погоню.

       Изредка, когда малыш слишком громко изображал звук полицейской сирены, родители вяло делали ему замечание: "Серёжа, не шуми." Они не заметили, когда ток-шоу сменился очередным блоком новостей. Вряд ли они слушали внимательно - каждый был погружен в свои мысли. Но одна новость заставила, хотя бы на секунду, от них отвлечься. Голос диктора сухо вещал: "...близ Исламабада, потерпел крушение пассажирский "Boeing 737". Жертвами катастрофы стали сто двадцать семь пассажиров и все члены экипажа..."

       Жена, продолжая мыть тарелки, вздохнула и чуть слышно произнесла: "Господи!" При этом на ее лице, всего на мгновение, отразилось движение какой-то эмоции - то ли сочувствия, то ли досады. Муж, не меняя выражения лица, мельком взглянул в телеэкран - и тут же снова повернулся к монитору ноутбука. Только пятилетний Серёжа перестал возить машинки по ковру, уставился в телевизор, замерев с приоткрытым ртом. Голос диктора умолк, видеокадры на экране сменяли друг друга, и малыш - с неожиданно взрослой интонацией в голосе - произнес: "Я надеюсь, там никто не погиб..." Услышав это, взрослые вздрогнули. Мать закрыла воду, отец повернулся к сыну всем телом. Произошедшая в далекой стране авиакатастрофа внезапно стала к ним ближе - теперь она казалась им даже очень, слишком близкой. Родители смотрели на своего ребенка, будто видели его впервые. А мальчик, не отрываясь, смотрел в телевизор. И снова повторил так же серьезно: "Я надеюсь, там никто не погиб." - Малыш за свои пять лет еще не успел узнать, что значит это слово: жертва.

       Родители смотрели на сына и молчали. Они не знали, что сказать. Да и что они могли сказать своему ребенку - с его душой, пока не покрытой бесчувственными мозолями от слушания каждодневных новостей - что они могли сказать в ответ на его полные надежды слова, когда никакой надежды больше нет.

                                                                                  ***